В Москве

Для получения и продвижения государственных заказов на полотно для военного флота и быстрой связи с Петербургской конторой, через которую продавалось прибывшим заморским купцам полотно, Гончарову необходимо было часто бывать в Москве.

Еще в 1732 г., став компаньоном, он купил у Прасковьи Устиновой Филатовой, жены своего бывшего хозяина, а теперь компаньона, Тимофея Филатова (Карамышева), дом в Москве [7 - оп.2 д.27]

Со временем, когда подросли и обзавелись семьей его сыновья, он купил или построил еще несколько домов. Из ряда документов мы знаем, что по два дома были у него в приходах Троицкой церкви в Серебренниках и Никольской церкви в Подкопах.

Удалось найти Исповедную ведомость первой упомянутой церкви за 1739 г. [ЦИАМ ф. 203 оп. 747 д. 46, л. 270] Она донесла до нас имена жителей одного из московских домовладений: «Парусной и бумажной фабрик содержатель Афанасий Аврамов сын Гончаров, 34 лет, жена его Татьяна Матвеевна 17 лет и дети Иван 11 и Наталья 6 лет...». Отмечены также служители его - Семен Григорьев (35) и ткачи, записные при фабрике, Борис Костромин (57), Микула Захаров (50), Евдоким Данилов Шапошников (46), жена его Федосья Алексеева (34) с детьми Гавриилом, Иваном, Пелагеей и Дарьей, сестра его Елена.

Запись эта уточнила многое в биографии А.А. Гончарова.

Во-первых, по записи возраста можно уточнить год рождения - им были 1704 или 1705 гг. А в литературе до наших исследований, опубликованных в 1999 г. [1], назывались разные даты, но прочно установилась дата - 1699 г. Мифы о его годе рождения родились давно. Упомянутая уже «Урания», вышедшая в Калуге всего через 20 лет после смерти известного всем калужанам Гончарова, считала, что «он умер на 96 году жизни», относя, таким образом, год рождения на 1688 г. Потом определённая нами новая дата рождения подтвердилась и последующими находками в московском архиве.

Во-вторых, стало известно имя его второй жены, Татьяны Матвеевны, будущей матери его 3-х сыновей и 2-х дочерей. Выяснилось, что взял он её к своим малым двум детям (11-летнему Ивану и 6-летней Наталье) совсем молодой - в 17 лет. Из какой она была семьи, нам неизвестно. Остался ли он верен купеческой традиции брать в жены из именитого купечества и приумножать тем самым финансовые связи и средства или же выбрал с расчетом на будущее дворянское родство? Ответа мы пока не знаем. Правда, в фонде Гончаровых сохранилось прошение адъютанта Селенгинского пехотного полка Николая Васильевича Саврасова 1768 года, где он называет сына Гончарова, Николая, двоюродным братом. Может быть, фамилия молодой жены и была Саврасова, тогда по опубликованным купеческим Ревизским сказкам Москвы можно попытаться найти ее родню.

В третьих, при Гончарове его служителей в Москве еще совсем мало, а упомянутый Шапошников в документах 1741 г. назван приказчиком, а через 10 лет записан в исповедной ведомости купцом, как и его брат, и оба -«в услужении у Гончарова». Нет сомнения, что при доме и была размещена московская контора по закупке сырья и сбыту готового фабричного товара, здесь же могли располагаться и склады.

Книги 1751 г. той же церкви³ добавили несколько новых данных. Во-первых, книга продолжает величать Гончарова его по старому, а не чином коллежского асессора. Возраст его указан 47 лет (ок. 1704 г.р.), жены - 31 год. Дочери от первой жены Наталье - 20 лет, но Ивана уже нет в семействе, то ли он жил уже отдельно, что маловероятно для купеческих семей, хотя ему и должно было быть 24 года, то ли умер, то ли на военной службе был.

Во-вторых, семейство его значительно прибавилось -4 дочери и 2 сына: Евгения - 12 лет, Николай - 10, Христина - 15⁴, Александра -11, Иван - 6, Варвара - 2.

В третьих, служители Гончарова Шапошниковы уже величаются купцами - Степан и Евдоким Даниловы (и сын последнего Иван). Упомянуты и еще трое служителей его, да «его Гончарова крестьяне» 5 чел. Вероятно, последние были работниками по обширному хозяйству двора.

В качестве соседей по приходу церкви запись указывает таких же деловых людей - первого гильдии купца Снегирева, суконной фабрики содержателя Строговщикова, полотняной фабрики содержателя Овощникова.

В делах 1755 г. сохранился интересный черновик - Афанасий Аврамович, беспокоясь об образовании сыновей подает прошение о принятии его детей в новообразованный университет. Учились ли они, мы пока не знаем.

Повторно к этому вопросу пришлось вернуться в 1763 г. «...марта 10 дня», асессор Гончаров подает прошение на имя новой императрицы Екатерины II [7-оп.1 д.221 Черновик]:

«Бьет челом коллежский асессор Афанасий Аврамов сын Гончаров, а в чем мое челобитие тому следуют пункты:

1. В 1742 году сентября 6 дня блаженной и вечной славы достойная памяти великая самодержица всероссийская по высокомонаршей щедрости всемилостивейше пожаловать благоволила меня, нижайшего ее раба, за распространение парусной и бумажной фабрик, а особливо бумажной к пользе государства в чин коллежского асессора в ранге маэорского (майорского - Г.Р.) и на оной пожалованной чин за подписанием собственной Ея Императорского Величества руки и патентом награжден, коим повелено меня тем чином надлежащим образом признавать и почитать, с которого прилагается при сем копия.

³ЦИАМ ф. 203 оп. 747 д. 174. Исповедные книги церквей Ивановского сорока, л.

171-172. Церковь Живоначальной Троицы что в Серебренниках.

4   Ее в прежней переписи не было, хотя по возрасту, она должна была попасть. Была

ли она от 1-й жены, или от 2-й неясно. Скорее, возраст записан неверно.

5   Если бы был жив старший Иван, то младший именовался бы «Иван Меньшой»,

как это было принято в церковных записях.

2. Ваше императорское величество в знак высочайшего своего монаршего удовольствия ревностными трудами моими в заведении мною в России и размножение разных государству и обществу полезных фабрик за подписанием собственной вашего императорского величества руки данным Правительствующему Сенату минулого февраля 17 числа сего 1763 года указом пожаловали позволение как мне, так и детям моим покупать деревни⁶.

3. Будучи толико высокомонаршим Вашего императорского величества щедротами награжден, яко всеподданный раб тщусь всевозможностями моими и высочайшему вашего и. в. благоволения и славе достохвальныя империя и отечеству более раболепного усердия оказать -имею у себя трех сыновей, родившихся в нынешнем чине - Николая 20, Ивана 17 и Афанасия 4 лет, кои еще по надлежайшему в герольдии не объявлены и о имянах их доныне неизвестно, желание мое при моих старых летах, чтобы мои труды, продолжаемые в распространении фабрик, могли с исправностью производиться, употребить их к пользе отечества при их нынешних летах в обучение (дописано потом - механике и к тому приличному), и произведение тех фабриках чтоб достаточными во всем том произведении по мне быть и с пользою себя в том устранить...»

«...а в службе я находился при Правительствующем Сенате в комиссии о сложении внутренних по всей России пошлин...».

Обучение детей, управление оптовой торговлей, искание государственных заказов и участие в обсуждении проектов новых законов - вот причины, которые сделали Гончарова коренным москвичом - исповедные ведомости отмечают его в Троицкой церкви и в 1780 г. [6, 1780 г.]

⁶Вероятно, при смене царствования Гончаров решил подтвердить свои права.

Древняя церковь Марии Египетской в Сретенском монастыре, восстановленная Гончаровым АА в 1770-х гг

Жизнь в столице, полученный новый статус купца-дворянина, требовали и широкой традиционной благотворительности. Как истинный православный Гончаров направил ее на строительство церквей. Еще в 1737 г. приступил он к строительству Спасской церкви в Згомонях (Полотняном Заводе), о строительстве каменной Спасской церкви в Каблукове рассказано выше. В Москве Гончаров стал инициатором двух церковных построек - колокольни в Серебренниках с церковью в ней во имя Иоанна Предтечи и восстановление древней церкви Марии Египетской (постр. в 1385 г.) в Сретенском монастыре. Первая памятная гончаровская постройка хорошо сохранилась, вторая погибла при уничтожении большей части зданий монастыря в 1926-30 г.

Колокольня Троицкой церкви в Серебренниках,
 построенная Гончаровым А

Сохранился прошение-рассказ о первой постройке.
В 1756 году священник церкви Троицы в Серебренниках Тихон Алексеев представил в Синодальную контору челобитье. "При означенной приходской церкви из давних лет приделалась каменная колокольня на церковной стене, которая ныне от ветхости в стенах и фундаменте весьма повредилась, отчего церковным стенам и связям учинилось немалое повреждение, - писал он, - и есть опасность, чтоб церковному строению не причинилось совершенного падения и народу повреждения, и потому необходимо оную ветхую колокольню разобрать и вновь каменную же построить, также и всякую ветхость исправить. А оное всё желает построить и починкою исправить той церкви прихожанин коллежский асессор Афанасий Гончаров своим коштом , и ту колокольню строить по удобности к имеющимся у бывшей монастырской ограды каменным воротам, а в середине той колокольни для особливого всегдашнего поминовения родителей Гончарова устроить каменную церковь во имя Иоанна Предтечи». Далее историк церквей Скворцов добавляет «В Троицкой церкви в это время своды разселись, и стены повредились, почему под своды были поставлены деревянные столбы... 1 мая 1756 года Контора благословила обветшалую колокольню разобрать, вместо на вновь у бывшей монастырской ограды каменных ворот построить каменную же колокольню и в середине её вновь церковь во имя Иоанна Предтечи и в Троицкой церкви ветхости исправить». [1, 82] Можно предположить, что церковь-придел Иоанна Предтечи возведена в память деда храмоздателя - Ивана Дементьевича. Но тогда воссоздание древнейшей церкви Москвы, церкви Марии Египетской (память -  1 апреля), - это в честь его бабушки, имя которой, как и матери его и первой жены, нам неизвестно,  но мы можем думать что бабушку звали Мария.

Церковь-колокольня в Серебренниках - красивейшее сооружение - единственная в Москве память об Афанасии Аврамовиче Гончарове, да может быть и известная чудотворная икона Усекновения главы Иоанна Предтечи в этом же Троицком храме-это его дар. Потому-то старые москвичи больше говорили "у Иоанна Предтечи, что у Яузского моста". Говорят, что проект колокольни Троицкой церкви принадлежит архитектору Карлу Бланку, который по соседству возводил Воспитательный дом в эти времена.

Здесь же и находилось, почти вплотную к церковному двору, обширное подворье Гончарова и даже фабрика. Исповедная ведомость 1780 г. отмечает у него уже 101 дворовых и служителей. Заботой о них и о своем прибытке проникнуто одно из последних прошений этого же года - о перенесении питейного дома подальше от его фабрики в Серебренниках. [7] Ранее, в 1740 г. такую же просьбу он подавал по своему Полотняному Заводу.

Исповедная же ведомость другой церкви - «Николы в Подкопах» отметила в 1785 год жильцов двух домов Гончаровых - дома покойного господина коллежского советника Афанасия Аврамова Гончарова и дома прихожанина Ивана Афанасьева Гончарова, секунд-майора. [ЦИАМ ф. 203 оп. 745 д. 43 л. 59] Располагались они в Подкопаевском переулке.

Кратко сообщим об Иване Афанасьевиче. У Афанасия Аврамовича было 4 сына - Иван (от первой жены) умер совсем молодым, Николай (от 2-й жены) был на военной службе, совсем не помогал отцу в его деле, и, как мы уже говорили, умер в 1785 г. 3-й сын Иван (от 2-го брака) - был тоже на военной службе, окончив ее подполковником Козельского полка. Ему при разделе 1778 г. достались в управление Брянские имения - все четыре железоделательные заводы, купленные у Демидовых и Строгановых и построенные отцом, и имения в Жиздринском и Козельском уездах (всего в 3311 душ). Он умер в 56 лет и судьба его имения не очень ясна. Сын его -Аркадий Иванович, числился жиздринским помещиком и умер около 50 лет (детей у него не отмечено), сестра его Любовь, вышла замуж за соседа по имениям отца Викентия Голынского.

Итак, в Москве оставалась только семья сына Афанасия Николаевича -Николая Афанасьевича, об обширном потомстве которого достаточно рассказали пушкиноведы.

Мы же отметим, что многие из потомков этого семейства так и остались москвичами. Среди них мы особо отметим Сергея Николаевича, младшего брата Натали, партнера Пушкина по шахматам, уволенного с военной службы в 1836 г. (21 год) и жившего потом в Москве. Он прославился своей энергичной деятельностью в Московской городской думе, где был старшиной дворянского сословия. В некрологе на его смерть в 1865 г. известный нам более как артист Михаил Щепкин писал в «Русских ведомостях»: «Для него слово было делом, поступком... С какой горячностью взялся он за устройство городских народных школ, женских гимназий и училища глухонемых Арнольда; с какой силой настаивал он на необходимость не жалеть денег на народное образование...». Его особую роль отметил и городской голова князь Щербатов А.А.: «Я лично потерял в нем верного друга, усердного и умного товарища и помощника». [7 - оп. 5 д. 5] «От друзей и товарищей по Московской городской думе» - так гласит надпись на его мраморном памятнике с портретом-барельефом» на Ново-Девичьем кладбище.

Его сын Сергей (1842-1918), которому передались эти прекрасные черты общественного служения, стал наиболее значимым из Гончаровых государственным деятелем - сенатором и членом Государственного Совета, действительным статским советником. Портреты его и жены помещаю я ниже еще и потому, что они обнаружились неожиданно - в нашем городе Фрязино. После выхода моей Родословной Гончаровых, сообщил мне о них ученый Института радиотехники и электроники Российской Академии наук Роальд Ваганов.

Оказалось, что дед его был управляющим имением этого Гончарова в Симбирской губернии. В семье-то и сохранились фотографии хозяев - Сергея Сергеевича и его жены Елизаветы Николаевны.

Рассматривая московскую ветвь Гончаровых нельзя не отметить и племянника Сергея Сергеевича. Архитектор Сергей Михайлович Гончаров (1862-1935), один из создателей московского модерна, построил в Москве несколько домов в изящном новом стиле.

Но наиболее его значительное, но малоизвестное москвичам здание -Троицкий собор в местечке Щелково (с 1929 - районный центр), возведенный в память рождения наследника-цесаревича Алексея (осв. в 1916 г.).

Архитектор представил заказчикам несколько проектов внешнего обрамления храма - в традиционном, но ставшим тоже особо модным в начале XX в., «новорусском» стиле - с кокошниками, и в Новомосковском стиле модерна. Причем в последнем, он ярко выделил основную доминанту, вокруг которой и сложилось навершие собора и колокольни, - коронованная церковь. Купол церкви представлен в виде шапочки короны, сшитой из нескольких секторов и богато обрамленной зубцами царской короны. Эти острые зубцы и дали похожий на готический стиль облик собору, а малый венец колокольни (вероятно, корона наследника) вызвал созвучные ей детали и высокий шпиль ее. Собор тяжело пережил разрушительные советские времена, но был восстановлен из руин в новое демократическое время. Клир и прихожане поминают и чтят Гончарова С.М. как одного из создателей храма.

Архитектор Гончаров С.М. и его проект Троицкого храма (Щелково, осв. 1916)

Напомним, что в Дубровицах еще в петровские времена князю Голицыну бригада итальянских мастеров построила тоже коронованную церковь -величественный столп, увенчанный императорской короной. Троицкий собор в Щелкове талантливый ответ итальянским строителям через 200 лет.

Дочь архитектора храма - Наталья Сергеевна Гончарова (1881-1962), всемирно известный художник, основатель вместе с мужем Ларионовым М.Ф. особого направления в живописи - «лучизма». В 1990-х гг. их картины вернулись из Парижа в Москву в Третьяковскую галерею, и сейчас готовится к открытию их Музей в Трехпрудном переулке.

Наш тезис, что Гончаровы скорее московские жители, чем калужские, подтверждает и тот факт, что именно в Москве сегодня проживает большая часть российских потомков Афанасия Абрамовича Гончарова. Среди них -архитектор-реставратор Жилина Валентина Александровна, страстный пропагандист очарования Полотняного Завода и многообразной жизни храмоздателей Гончаровых (щелковцы благодарят ее за передачу ряда документов и фотографий по истории Троицкого храма).

Многие из потомков посещают «гончаровские вечера» Музея А.С. Пушкина на Пречистенке и праздники в Полотняном Заводе. Они - желанные гости и на престольных праздниках села Каблуково в конце августа.